Муки творчества.

- Знаешь, дорогая, я тут подумал, - сказал Мой Мужчина как-то утром.

- Ммм…, - я наслаждалась постелькой и мыслями, что сегодня суббота. Лениво было даже говорить.

- У меня тут великолепная идея книги рождается.

- Что прямо сейчас?

- Ага. Я всю жизнь мечтал написать роман. И вот сегодня у меня как раз творческий поток.

- И о чем будет твой роман? - спросила я, зажмуриваясь от удовольствия. А про себя подумала: мой мужчина растет. Я представила себя Лилечкой для Маяковского.

- Ну… О людях, об отношениях, о моем коллективе. У нас на работе такая замечательная команда! Вот я захотел написать о поиске предназначения людей в формате команды. На примере моей фирмы.

- Ми-и-и-и-илый, - умилилась я. Все разговоры с Моим Мужчиной неизменно сводились к его работе.

Но он уже не слушал, вскочил, завернулся в плед и сел за свой компьютер. И через мгновение я слышала только стук клавиш и сопение его великолепного носа, моей гордости.

- Застрочил малыш, - сказала, улыбнувшись, я и перевернулась на другой бок, чтобы еще немного поспать.

Он работал все выходные. Иногда он впадал в страдания, иногда в бешенстве носился по комнате, иногда бился головой об стену, иногда зачем-то ползал по полу, а затем в приступе какого-то внезапного вдохновения бросался к компьютеру и, подняв к небу красивые руки, с экспрессией достойной Поганини, врезался в клавиши несчастной электроники.

В это время я убиралась, расставляла красиво книжки, поливала цветы, гуляла с нашим той-терьером по кличке Дог, незаметно рисовала  греческий профиль Моего Мужчины. Он начинал сразу вопить, когда видел меня с бумагой и карандашом, так как жутко ревновал меня к Творчеству. Наверное, считал, что какая-то важная часть меня отдана краскам и карандашам. Та часть, которая ему наиболее была необходима. Именно то, что нам не принадлежит цениться превыше всего.

Когда я засыпала, я видела его спину и макушку, которая чуть подрагивала от Творческого процесса.

Утро понедельника выдалось хмурым. Наверное, природе тоже не хотелось идти на работу. Я варила кофе, когда Мой Мужчина с мрачным видом выполз на кухню и тоскливо поглядел на меня.

- Дорогой, садись, сейчас тосты приготовлю.

Он посмотрел на меня с отвращением, как будто я в чем-то виновата.

- Что случилось, любимый?

- Я - ничтожество, - сказал он, упал на стул и закрыл лицо своими музыкальными пальцами.

- Ну-ну, - мягко сказала я, присаживаясь рядом, и нежно потрепала его взбитые после сна волосы. А спал ли он?

- Мне никогда не стать писателем! - он надулся.

- Почему ты так решил? Почитай мне, пожалуйста.

В моих мыслях промелькнуло, как Маяковский читает Лилечке свое «Облако в штанах».

- Не… буду, - сказал он, растягивая это «не» до бесконечности, а «буду» наоборот прозвучало коротко и зло, как лай Дога в его не лучшие времена.

Я пыталась уговорить моего Мужчину, но он стойко держал оборону. И я ментально махнула рукой.

Позавтракав, мы разъехались по работам и не виделись до вечера. Он звонил мне несколько раз. И в его голосе была такая тоска, что я, откровенно говоря, стала беспокоиться об его душевном состоянии.

Моя начальница ходила в опасной близости от моего рабочего места, поэтому особенно долго разговаривать не получалось. Но мой Мужчина и так, как ребенок, молчал, копил в себе. Вот это на меня совсем не похоже, я всегда всем делюсь: мыслями, чувствами, материальными ценностями.

Вечером я пришла пораньше. Убирая его разбросанные вещи, я обратила внимание на то, что компьютер не выключен и спит, мерцая кнопками. Я поводила мышкой по коврику, и экран включился. На меня дивно глядел белоснежный лист Word. Файл названный «Мой роман». Если и было что-либо написано, то это благополучно стерли.

Чудовище пришло через час после меня и завело разговор о том, что у него нет талантов, он бездарность и т.д и т.п. Плакался, что не может написать даже строчки, не говоря уже о полномасштабном бестселлере в 300 страниц.

- Ну, ты как маленький! - сказала я. - Что за истерики???! Все начинающие писатели переживали кризисы! И перед ними вставал вопрос: а их ли это путь? И если бы каждый писатель не доводил бы свое произведение до логического конца, мы бы никогда не узнали романов Толстого, Достоевского и прочих великих авторов.

- Какое мне дело до остальных, когда я страдаю!!!!!

Я вздохнула и стала заниматься своими делами. А он ТОСКОВАЛ от своей нереализованности и производил тягостное впечатление. Настроение у меня резко поползло вниз. Надо что-то придумать, выход нужен! В голове стоял полный кавардак.

Совсем поздно вечером он устроил мне скандал, что я лазила по его компьютеру. Это было верно. Но оправдываться я не собиралась. «Не дождешься, милый, поправь свое настроение, а потом поговорим». Лилечки для Маяковского из меня не получилось. Видимо, нет во мне нужной силы, чтобы тянуть творческих истеричек из их ступора, тем более, если они  активно сопротивляются и жаждут доживать свои дни в жопе.

ДОГ жалобно скулил и чувствовал неправильную энергию дома. Он к этому вообще был очень чувствителен.

Прошла уже неделя. Это неделя показалась мне адом. Мой Мужик срывался по любому поводу и орал так, что у меня барабанные перепонки вылетали. И наконец, уже в пятницу я сказала себе: хватит! Мое терпение лопнуло!!! Надо подавать на развод!!!!

Он пришел с работы с выражением страдания на лице, ставшим уже привычным. Я его не любила сейчас. Куда исчез мой красивый муж? Неужели этот гоблин  он???? Зеленый, мерзкий, с бородавкой на подбородке.  Я подошла к нему, взяла его мерзкую зеленую прыщавую скрюченную руку и повела на кухню разговаривать. ДОГ спрятался под тумбочкой и жалобно скулил от туда.

- Что происходит? - спросила я, когда мы сидели друг на против друга. И его мрачное лицо оказалось в опасной близости от моих зубов. Захотелось вцепиться ему в мерзкий нос и откусить.

- Я бездарность… - начал он свою песню.

- Стоп! Я хочу, чтобы ты обратил на меня внимание, - сказала я громовым голосом и помахала рукой.

Он вдруг потупил свои гоблинские глазки и сказал совершенно осознанно:

- Прости любимая, я просто чудовище. Я понимаю. Но я так хочу написать книжку. Я просто мечтаю стать писателем.

- Ну и что ты для этого делаешь? Ноешь? А результату ноль. И у меня осталось лишь одно желание развестись с тобой. Раз-вес-тись. Понимаешь ли ты своей гоблинской головой или нет? Ты своим плохим настроением рушишь все. И в итоге не книги, не любви.

- Понимаю. И что же мне делать?

-Ну, во-первых, перестать истерить, а, во-вторых, собраться и придумать идею. Какие идеи приходят? О чем твоя книжка?

- О людях с моей работы, моей любимой команде.

-Вот! Что ты хочешь показать?

-Я хочу показать, что мы такие разные все-таки двигаемся к общей цели.

-Слушай, а как тебе такая идея: взять у них интервью, а потом  собрать из их историй книжку? Уже в написании этой книжке будет прослеживаться командная работа. Как тебе а? И эта книжка будет  еще одним доказательством силы вашего коллектива. И ты станешь тем, кто внес новую струю в вашу работу. А потом будет другая история и другая книжка под названием что-то вроде: «Как мы писали книжку всей командой».

Я видела по глазам, как жизнь возвращается к нему. Как появлялся блеск, и уходила зелень с его кожи. И он словно поднимал голову и представлял себя лидером, за которым идут миллионы. Он шел по радуге вперед, и на голове его горела синеватым цветом корона. Вокруг него собралась толпа восторженных людей, которые осыпали его путь розами и 100 долларовыми купюрами.

- Слушай, ты меня просто к жизни вернула, - сказал он, поцеловал меня и сел к своему компьютеру, а потом добавил, - дорогая, я все придумал, каждый с моей работы напишет свою историю, я соберу книгу,  и стану Великим писателем….

Это была моя идея, - подумала я. - Но пусть это будет твое. Какой ты у меня умничка! Люблю тебя!

Глаза его горели. К понедельнику анкеты были составлены. Мой Мужчина уже не был гоблином, а был белокурым мальчиком, играющим в солдатиков. Но он такой мой, что в груди щемит.

Я верила, что Мой Мальчик очень скоро напишет свой первый бестселлер.

Я взяла ноутбук и набила:

«- Знаешь, дорогая, я тут подумал…,»